Начни путешествие с разбора шкафа

Виталий и Леся путешествуют вокруг света с палаткой, спальниками и газовой горелкой. Когда разговариваешь с такими героями, очень сложно собраться с мыслями.

Глаза разбегаются: про что спросить – Шотландию или Киргизию? Поэтому, пожалуй, поговорю с ребятами о том, что меня действительно волнует.

Арриво: Если бы изобрели телепорт и можно было мгновенно переместиться в любую точку планеты, вы бы отказались от дорог, палатки, рюкзаков?

В: Мы бы точно не отказались. Почему-то уверен, что подавляющее большинство автостопщиков и бэкпекеров тоже… Ей-богу, есть в этом бродяжническом стиле что-то манящее, интригующее – встречи в пути, знакомства с другими путешественниками…

Л: Нам хочется отличаться от других – рассказывать интересно о странах, но не в формате справочника. И при этом не превращать свою жизнь в реалити-шоу.

Именно дороги, палатки и рюкзаки помогают нам эту золотую середину нащупать  – когда у тебя все есть, тебе никто не нужен. А когда только палатка и деньги на еду, ты вынужден идти к людям. Мы стопим и общаемся, иногда нас пускают переночевать домой, иногда разрешают поставить палатку на заднем дворе.

Мы хотели в Африке купить машину, даже разработали крутой план, благо опыт привлечения партнеров уже есть. А сейчас передумали. Даже в самолете нам уже не так интересно, что уж про телепорт говорить.

Понравилась ваша фраза: «Порой мы фантазируем, как вернемся домой». В детстве я мечтал выпасть из самолета на необитаемый остров, а потом вернуться бородатым героем. А вы чувствуете себя героями?

В: Мы, скорее, фантазируем о том, чего мы такого особенного замутим, когда вернемся домой. Например, откроем ресторанчик с кухнями всего мира, организуем клуб путешественников или построим круглогодичный пионер-лагерь! (улыбается).

Л: Я себя чувствую везунчиком. Что все сложилось так здорово – мы делаем все вместе, идем к общей цели,а не делимся вечерами на кухне ремарками «как прошел день». Порой кажется, что это все не со мной происходит. Они другие – смелые, герои книг, фильмов, интернета. Ими восторгаются, подражают.

Все знают книгу Кракауэра «В диких условиях», но мало кто знает его же «В разреженном воздухе» про Эверест. Вот там для меня настоящие герои, которые проживают невероятные жизни и не кичатся этим.

А еще для меня герой – супруг. Не понимаю, откуда он столько всего знает. То он обучает меня кайтингу, то с упоением рассказывает про випассану. При этом он редко бывает в плохом настроении и всегда готов двигаться вперед. И меня подталкивать, когда силы на исходе  – и моральные, и физические. В моих глаза он герой, а мне просто повезло (улыбается).

Как продолжать двигаться и рассказывать о своих приключениях, когда фантастические истории путешествий и автостопа уже перестают удивлять?

В: Увидеть своими глазами чудные заморские страны, встретить тех удивительных людей, кого суждено встретить, вкусить от первого лица всех приключений – для нас все-таки первостепенно. Жажда посочней об этом рассказать и, по возможности, заснять и сфоткать – это уже производное. Поэтому двигаемся дальше по еще непройденным континентам без сожаления, что кто-то до нас запятнал честь отчаянных небогатых путешественников.

Такие уж времена. Людей, пожалуй, больше интересуют телевизор, чем суровые будни бэкпекеров и хичхайкеров. Се ля ви. Точно знаем, что главное оставаться искренними.

Л: Да, это очень актуально (улыбается). Я с удовольствием слежу за девочками Аней и Машей из Украины, которых мощно поддерживает украинское издание, за Ромой и Олей из Беларуси, которые также совместно работают с белорусским изданием. И так это здорово вдохновляет, объединяет людей. Нам как-то за державу стало обидно – мы попробовали заинтересовать российские издания подобным форматом, но как-то безуспешно.

После истории с Goodbye Normals мы столкнулись с тем, что путешествие пары «парень-девушка» стало неактуально. В отличие от наших соседей, российской аудитории нужно свежее мясо. Я сначала переживала, а потом поняла, что мы это делаем, прежде всего, для себя. Да, было бы здорово реализоваться как писателю – этой возможности никто не отнимал. Но писать под читателя, добавлять жести и интриги ради удержания внимания – нет. Не про нас.

Мы как-то в шутку себя назвали запоздавшими пионерами. Вот верим в хорошее, как хотите. Пусть наша аудитория небольшая, но зато очень уютная.

Я успел взять интервью у Goodbye Normals незадолго до событий, и у меня осталось исключительно теплое впечатление от общения с ними. Их история на вас как-то повлияла?

В: Огонь и воду в виде Азии и Африки они прошли, на мой взгляд, исключительно мужественно. И увлекательно показали в своих видосах – обаяния им не занимать, конечно. Мы с удовольствием смотрели про автопробег и особенности быта на колесах, но вот «медные трубы» увы… На нас это никак не повлияло, до поездки мы были женаты уже почти как год и поэтому кризисы семейной жизни нас закалили. В продолжительном трипе внутренние конфликты не только неизбежны, но и по энергетике несравнимо тяжелее. С корабля ведь уйти некуда, чтоб остыть и все тщательно обдумать. Поэтому важно быть уверенным в спутнике, знать его, что ли, поглубже.

Л: Мы когда готовились к путешествию, наткнулись на их группу, в тот момент, когда и посты были редки и видосы длинные. Такие они были живые, замечательные. Потом, чем дальше мы ехали и проникались позитивом от поездки, тем больше резонировали с тезисами ребят о том, что жизнь – боль. Решили, что мы просто разные. Или мы мало проехали.

Я поначалу очень злилась на сам обман. Про деньги, про бумстартер. Злилась на то, как по ним прошлись на ТВ – «урок всем, кто мечтает о далеких странах». Но нам ведь легко судить по эту сторону монитора. Сейчас я понимаю, что они молодцы. Никита нам здорово помог советами по Африке. Кто знает, может ребята еще воссоединятся в штатах. В любом случае, они протоптали дорогу для многих других. И те, кто их осуждают вряд ли способны на подобное.

Кто в вашей команде наиболее энергичен? Кто генератор сумасшедших идей, а кто рациональный человек?

В: Генератор сумасшедших идей и замут, пожалуй, Леся. Я скорее «улыбающийся танк», пру вперед, с искренним интересом всматриваюсь в глаза и лица новых людей, люблю сориентироваться на местности, найти какое-нибудь местечковое решение. Мы это называем разгадать локальный квест.

Л: Да не знаю (улыбается). Мы вместе. Я просто не могу избавиться от приобретенных навыков на работе – все время думаю о развитии, о планировании, анализирую. Но со временем это уходит и появляется больше творчества, легкости. Я могу иногда замкнуться в себе и долго обдумывать, пока энергия у «улыбающегося танка» бьет ключом, а потом раз – и выдам новую идею. Виталя тонко чувствует такие моменты и всячески создает для меня комфортные условия.

Он готовит завтрак и приносит чай, пока я пишу тексты, решает множество попутных вопросов. А в какие-то моменты мы меняемся ролями. Я беру все на себя, пока он, вдохновленный снимает на видео свои шедевры. Такой баланс нам по душе – не устаем, не превращаем в рутину путешествие – иначе смысл так далеко уезжать?

Как относитесь к мнению, что путешественники вроде вас убегают от проблем? Насколько я знаю, у вас дома все отлично. То есть, вы, скорее, бежите к проблемам?

В: И мы убегаем от проблем. Только главная из них заключалась в том, что желание всерьез и долго путешествовать все время откладывалась до лучших времен. То отпуск короткий, то денег на дальнюю страну не хватает. Мы вдруг осознали, что ждать можно всю жизнь и решили ехать сейчас. В связи с этим, проблемы, вытекающие из нашего минимального бюджета преследуют нас неустанно. И мы бежим в каком-то смысле к ним. Но всегда говорим: «дорогу осилит идущий» и «ни одно желание не дается нам без сил на его воплощение».

Л: Дома, слава богу, все хорошо. И мы, наверное, путешествуя, самоутверждаемся в этом. Чем дальше едем, тем сильнее хочется вернуться домой, а не застрять в недосягаемости. Бежим к проблемам – наверное. Сейчас модно говорить о зоне комфорта, ну вот ее мы и расширяем. Ищем ответы на вопросы, которые задают нам или задаем мы. У нас нет цели мотаться всю жизнь, создавая себе трудности. Мы хотим в будущем много детей, счастливых бабушек и дедушек и жизнь в удовольствие.

Не в том смысле – чтобы ничего не делать, а именно получать удовольствие от всего, что делаешь. Поэтому мы свернули с намеченного пути и пошли искать свой собственный, перенимая опыт других людей. Попадая в их быт, проникаясь их взглядами, мы видим шире. Я училась шесть лет в университете ради красного диплома, одно время даже работала на двух работах. Когда Виталя мне рассказал про свои студенческие поездки и приключения, я удивилась – а что и так можно было? Так что проблемы – это опыт. В конце концов, если шагнуть чуть дальше от цивилизации, деньги превращаются в фантики. А вот что ты можешь без них – это один из ответов.

Дядечка продает билеты. Я, протянув купюру привычным движением руки, начала спрашивать какой билет и сколько. Не успев ничего сообразить, я уже держала в руке два билета и остаток от нашего дневного бюджета, которого уже ни на что не хватит. Слезы брызнули из глаз в полсекунды.

Выбрасывать что-то ненужное из дома и рюкзака – мое любимое занятие. А на ваш взгляд, что можно выкинуть без сожалений?

В: Точно знаем, что нужно выкидывать предвзятость к людям другого цвета кожи и вероисповедания. Абсолютно уверены что медиа войны XXI века засоряют мозги и тяготят людей похлеще любого хлама на балконе и в гараже. Выбрасывайте это все из головы, если решились выдвинуться в большое путешествие. Нет ничего лучше, чем встречать в самых отдаленных уголках планеты братьев по духу и упиваться добротой и гостеприимством обычных людей.

Л: Вот само сожаление бы выбросить (улыбается). У нас идет вечная борьба за легкость рюкзаков с самими собой. Каждая вещь проходит жесткий отбор и остается только в том случае, если действительно нужна. Но каждый раз нам жаль что-то оставить. Еще в Польше мы отправили часть вещей домой и это были долгие дебаты. Было очень жаль отправлять домой коптер, который мы купили специально для поездки. Но, оглядываясь назад, понимаем, что таскать его с собой было абсурдно.

С таким опытом мы понимаем, что жалеть не стоит. Не то что бы вещи тяготят и привязывают. Просто все с собой все равно не унести и не предусмотреть. Не раз нужные нам вещи подворачивались в пути именно тогда, когда это необходимо и затем сами исчезали за ненадобностью.

Чтоб развить привычку облегчать рюкзаки мы придумали историю с кладами – стали оставлять их в некоторых городах и размещать карту в группе. Воспринята идея была хорошо – и нам тоже в ответ стали оставлять клады. Легкие, но приятные. В общем, такой круговорот вещей в природе.

Мне очень близка ваша любовь к книгам и гитаре. Если бы случился всемирный потоп, и можно было взять в ковчег только одно книгу, то какую бы взяли вы?

В: Я бы взял Библию. Во-первых, так толком и не прочел ее до конца, а во-вторых, в ковчеге она по-настоящему бы и пригодилась – надо же знать что там дальше после потопа будет (смеется). Но если серьезно, то давно уже назрел интерес к своим культурным корням, а особенно к духовному наследию, да все времени жалеем взяться за такие книги.

Л: Тяжелый выбор. Я бы взяла сборник стихов Асадова, которые своей простотой попадают в самую точку. А под обложку подоткнула бы Вишневского,чтоб иногда погрустить и вдохновиться. Полезнее наверное был бы какой-нибудь курс по выживанию, но в ковчеге, пожалуй, лучше развиваться духовно. Гитару желательно тоже взять, наша, с ее упорством к путешествиям, точно туда попадет. Где бы мы ее не забывали, как не роняли – она даже в самолете отдельное кресло себе получает.

Важный для меня момент – преодоление страха. Когда сидишь и боишься чего-то непонятного в будущем. Поделитесь опытом, как это побороть?

В: Нам тоже приходится бояться непонятностей в будущем. Как там сложится дорога, в порядке ли будет здоровье, какими окажутся люди в следующей стране. Но нас двое, а это значит, что мы всегда находим поддержку друг в друге. Ищем возможность как-то справляться с непредсказуемой реальностью и всегда находим. Ну, как тут не поверить в ангелов-хранителей? За нас молятся наши бабушки и мамы, мы всегда помним об этом.

Л: А кто сказал, что мы это преодолели? (улыбается). Нам часто пишут и говорят – куда вы, поворачивайте обратно! Вам уже пора детей рожать, а вы все носитесь – ни работы, ни стабильности… В этот момент мурашки пробегают по спине и становится немного страшно. Потом выдыхаешь, оглядываешься на супруга рядом и страх проходит. Мы вместе, пусть идем и по непривычной дороге. Мы убедились в последнее время – случайностей не бывает. Если ты опоздал на автобус, значит это было непременно нужно. И наше путешествие приведет нас в будущем определенно к хорошему.

Когда-то я очень сильно боялась не поступить в медицинский институт и не поступила. Спустя восемь лет я понимаю, что это и привело меня к сегодняшнему дню. Бояться нормально, но в душе надо знать  – точно все будет хорошо.

Самая суровая граница, которую вы проходили?

В: Азербайджан-Россия (Республика Дагестан). Нынче все серьезно. Если на выезде озябшие азербайджанские срочники еще как-то и шутили, то наши суровые погранцы досматривали по форме и весьма внимательно.

Л: Украинская наверное, но мы ее так и не прошли. Нас сняли с автобуса, идущего из Кишинева в Краснодар, допросили и отправили обратно в Молдову. Мы понимали, что затея проскочить транзитом была рисковая, но до последнего надеялись. Их тоже можно понять, ситуация нелегкая. Несчетное количество огнестрельного оружия на КПП будоражило, но оно не пригодилось.

Ваша кругосветка началась с европейских стран, хотя обычно все начинают с Азии. Меня всегда удивляло, почему Европа бэкпекерами обычно игнорируется?

В: Для кого-то старушка-Европа дороговата, другим она кажется слишком строгой в законах и границах, третьи думают: ну, чего там еще уникального можно отыскать? Мы все это решили проверить на своей шкуре. Выжить среди цен в евро, найти лазейки в заборах, свои неповторимые истории и встречи.

Л: Мне кажется, на это вопрос развернуто может ответить смотритель в лондонском метро, который уличил нас в проезде без билета. Он громко ругался, грозился полицией и приказывал заплатить штраф. А когда мы ему сказали, что денег нет, то разозлился еще сильнее – «ПОЧЕМУ вы приехали в ЛОНДОН без денег???».

Мы видели проект бюджетного путешествия по Европе ребят на машине, с лимитом 60 € в день. Если разложить – они действительно сэкономили, но для бэкпекера это может быть лимит на неделю (улыбается). Ну, а вообще, как говорят сами европейцы, это было популярно во времена их молодости, сейчас, мол, неинтересно. Все чисто, доступно и дорого. Всем хочется жести и борьбы за рыбу. Все ищут что-то редкое, необычное.

Мы на этой почве недавно фантазировали  – а что, если есть еще одна страна. Не похожая ни на духовную Индию, ни на доступный Таиланд, ни на манящую Америку. Какая бы она была? И кто первый бы туда добрался? И захотел ли потом об этом рассказывать?

Спать в центральном парке Ливерпуля или Берлина, убегать от амстердамской полиции или ехать за рулем румынской машины, работающей на подсолнечном масле – это было весело!

Азербайджан, Грузия, Казахстан – это все не так далеко и не так дорого, как Латинская Америка. Почему в эти страны так редко путешествуют?

В: Наверно, путешественники средней руки просто на всякий случай избегают или откладывают страны, которые и так под рукой. То есть, «всегда успеем». И вроде про нестабильность отношений с Россией пишут периодически. А может кому-то кажется, что там смотреть нечего и люди неинтересные. Мы после приключений на Кавказе и Средней Азии так совсем не считаем.

Л: Это очень интересно. В близлежащих странах невероятная природа, доступный язык и не нужны никакие визы. Казалось бы – путешествуй сколько хочешь. Но, тут есть, пожалуй, два фактора. Во-первых, там не развит туристический сервис – не все же автостопом могут передвигаться. Куда-то не ходят автобусы, жилье часто выходит дорогое. Мы с этим столкнулись на Камчатке, например. Место невероятное, но за счет малого потока туристов каждая заброска на вулкан почти индивидуальная, а значит и дорогая. В общем-то можно чуть добавить и улететь далеко. А во-вторых, прозападность сознания никто не отменял. Нынче кажется, что трава зеленее там. Многие русские восточнее Урала-то и не бывали пожалуй, что уж про Грузию или Армению говорить.

В Грузии почти везде горы. Ты либо их видишь, либо по ним едешь. Пейзажи, разумеется, волшебные, даже если идет дождь. Дороги, разумеется, завернутые в узелок – чаще в гору, чем с горы и часто без асфальта. Там и тут их пересекают водопады, верхушки гор щекочут облака…

Вы успеваете общаться с друзьями, смотреть новые фильмы?

В: С друзьями стало интересно получаться. Те, кто по-настоящему интересуются нами, пишут и без повода, могут поделиться новостями. Мы и сами пишем своим близким. Иногда потому что сегодня приснился кто-то или в новостной ленте увидели что-то интересное. Ну, конечно, скайп помогает поддерживать визуальную связь. Фильмы смотрим в онлайне, когда качество интернета позволяет. Как раз друзья и советуют особенное что-то из новинок. Бывает, обмениваемся с другими попутчиками фильмами с жесткого диска. Это как у солдат – разным заморским табачком обменяться-угоститься.

Л: Иногда есть порыв сходить в кино, но он быстро остывает – смотреть фильм на чешском или армянском не особо интересно. В последнее время еще стали заменять фильмы совместным чтением – лежим в палатке и зачитываемся. И кругозор шире, и батарейка ноутбука целее (улыбается). А с друзьями… с кем-то мы укрепили дружбу даже на расстоянии. А с кем-то, может, сэкономили пару десятилетий. Еще нам очень повезло с Египтом – друзья радуют своими визитами нас каждую неделю, даже пропало ощущение, что мы далеко.

Мне понравились ваши слова про параллельную реальность. Одна моя знакомая жаловалась, что не может путешествовать, потому что теперь это очень дорого. При этом ее обычный бюджет нам с вами, ребята, не снился. Но вот вы в Африке, а она в скайпе.

В: Да, проблема уменьшения нашего бюджета сейчас стоит особенно остро. Ну кто мог знать, что рубль подешевеет почти в два раза на фоне мировых валют? Но мы не отчаиваемся, на хлеб и молоко пока хватает, а автостоп и каучсерфинг по-прежнему никто не отменял. Умение отыскивать и видеть параллельные реальности зачастую придает шарм и свою неповторимую красоту любому, даже неприглядному, на первый взгляд, месту. Это умение мы и хотим, в итоге, вынести из кругосветки. Люди всегда вокруг нас. Порой только и надо, что суметь выразить себя, отыскать правильный ракурс и невозможное возможно.

Л: Я с этой реальностью смирилась совсем недавно. У каждого своя жизнь со своими целями. Кому-то новая машина важнее рассказов про остров Белый, а кому-то дети заменяют весь мир. И это нормально, навязывать свой вид счастья другим нет смысла. А уж пожалеть себя на фоне обстоятельств – кто этим не пользовался. В конце концов, если все будут мыслить одинаково и жить синхронно, то где разыграться бунтарству, русскому року и жажде свободы?

Сегодня утром, когда нас разбудил товарняк, проходящий по железной дороге в ста метрах от нашей, покрытой инеем палатки, мы четко отследили это ощущение. Объяснить не можем, но все равно нам хорошо и мы едем дальше. Мерзнущими руками мы варим кукурузную кашу, состегиваем спальники в одну «могилу» и носим на себе пятьсот тысяч одежек.

Как вы думаете, что будет с путешествиями на фоне последних событий?

В: Если честно, у нас слишком мало информации о мерах, принимаемых российским и иностранными правительствами. На подобные новости не хватает теперь времени и интереса, поэтому если грозит «занавес» то хоть обидно не будет, что не успели. А если «стороной пройдет», то и нервы сохранили себе. 

Л: Нынче экономика рулит всеми процессами. А от русских туристов зависят многие страны. Мы в Италии познакомились с девушкой, которая учит русский язык лишь для того, чтобы лучше продавать кожаные сумки в магазине – русских покупателей много. Пировать во время чумы наша страна умеет неплохо. В Египте столько революций было, европейцы закрыли туда дорогу, а наши продолжают там отдыхать. А уж про бэкпеккеров можно и не говорить – те и в Сомали добираются, когда очень надо.

Я задумался вот о чем. Даже если нет денег, и смелости нет – ведь не обязательно сходить с ума. Можно написать книгу, влюбиться или разобрать шкаф. Главное, чтобы было какое-то движение.

В: Экзекли!

Л: В конце каждого поста в группе мы пишем – путешествуй..ТЕ! Но это вовсе не призыв вставать и ехать куда-то. Скорее, это призыв жить сегодня, для себя. Пусть даже и на диване перед телевизором. Любить, радоваться, собирать марки или ходить в горы – каждому свое, лишь бы было. Раньше перед каждым Новым Годом я писала список хотелок – что хотелось бы сделать и вешала на холодильник, чтобы помнить. У каждого ведь найдется горстка таких. Если ты долго не разбирал шкаф, а тут вдруг решил – это тоже легкая степень сумасшествия, это необычный ты.

Если ты очень хочешь кататься на сноуборде или сыграть в мини-спектакле – зачем откладывать. Отговорок будет миллион, но став стареньким и оглянувшись на свою жизнь, захочется сказать себе молодому: «Ну что, ты на сноуборде не мог научиться кататься?»

Автор интервью: Тимур Татаринцев

Фото: HelloFriend